История - это роман, в который верят, роман же - история, в которую не
верят.
М. Сафир
|
|
№ 5
1257 Г. ИЮЛЯ 3. - О БИТВЕ ЯРОСЛАВЦЕВ С ТАТАРАМИ НА ТУГОВОЯ ГОРЕ
...Корыстолюбие собирателей дани и ордынских купцов, привлекаемых тогда в наш край все в большом и большем количестве возникавшею из-под дымившихся развалин промышленностью и торговлей, наглость татар, хотевших распоряжаться везде, как у себя дома, и быть во псем господами, не уважая пи прав народа, ни законов местного правительства, их самоуправство, сопровождавшееся всякого рода притеснениями и грабительством, пробудили народную гордость в обитателях Северной России и воодушевили их к восстанию на защиту святой Родины. В некоторых местах готовы были возникнуть, а в других уже и обнаружились народные движения на свержение ига монголов. В 1289 г. эти беспокойные гости изгнаны были из Ростова; еще раньше того, в 1262 году, бесерменские купцы и собиратели дани навлекли на себя мщение обитателей городов суздальских. Но Ярославль выступил на святое дело прежде всех своих соседей. В 1257 г. неизвестно по какому побуждению, выгнать ли татар из города, или не впустить их в город жители взялись за оружие и вступили в кровопролитную битву с неприятелем на том самом месте, которое называется ныне Туговой горой. Князья, наследовавшие вместе с кровью мужество Всеволода Ярославского, павшего в кровавой сече на берегах Сити, сами предводительствовали дружинами своих подданных. Вились не на живот, а ка смерть; ни та, ни другая сторона не хотели уступить ни одного шага. Но сила, наконец, восторжествовала над мужеством: князья пали, поле сражения покрылось трупами защитников... Неприятель ушел и тотчас явились новые толпы на его месте: то были жены, дети, друзья положивших здесь свои головы; звук мечей и военных труб заменился стоном и воплями безутешной скорби осиротевших. Тела убитых были преданы земле, но память о защитниках Родины погребена в сердцах сограждан, и долго-долго после того сходились из города на место сражения плакать и тужить об убитых. Эта продолжительная сильная туга или скорбь и дала роковой горе название Туговой; так говорит местное предание.
«Ярославские губернские ведомости», 1848, 3 декабря, стр. 284—285.
|
